— Я приветствую тебя, друг мой Кришна! Прошу, войди в мое скромное жилище и будь моим гостем! Вода для омовения и стол уже ждут тебя. Может быть, ты желаешь чего-то еще? Только скажи — и я все исполню!
Мгновение поколебавшись, Черный Баламут коротко кивнул и последовал за Бойцом. Дворец, который сын Слепца скромно именовал «жилищем», гостеприимно распахнул перед ними узорчатые двери, дохнув навстречу ароматом гандхарийских благовоний.
Войдя в пиршественный зал, Кришна остановился как вкопанный перед столом, уставленным яствами, и небрежно отмахнулся от слуг, спешивших к нему отовсюду.
— В чем дело, Кришна? — Изумление Бойца было неподдельным.
— Не пристало мне пользоваться гостеприимством и вкушать пищу в доме врага, — холодно ответил Черный Баламут.
Это были первые слова, произнесенные им с момента въезда в Город Слона.
— Врага? С каких пор мы стали врагами, Кришна? Что случилось?!
И тут прекрасное лицо Черного Баламута неожиданно ожило, алый рот изогнулся улыбчивым луком, и гость наконец взглянул в глаза хозяину.
— Я посол, Боец! А тебе ведь известно: посол должен в точности исполнять волю пославших его. Я не волен в своих речах и поступках и действую согласно указаниям сыновей Панду. Но теперь я исполнил свой долг, сколь ни тягостно мне
это было, и могу наконец говорить от себя лично. Я по-прежнему твой друг, о Боец!
При этих словах у сына Слепца вырвался облегченный вздох.
— Хвала Вишну-Дарителю — а то я уж начал было сомневаться! Прости меня за то, что усомнился в твоей дружбе и добрых намерениях, о Кришна!
— В том нет твоей вины, и не за что тебе просить у меня прощения. Если на ком и лежит вина, то только на пославших меня Пандавах!
— Да-да, ты снова прав, Кришна! Омойся же скорее с дороги и садись за стол, друг мой!
— Не могу! — печально развел руками Черный Баламут. — Не имею права. Я обещал — и исполню данное мною слово. Не держи на меня зла, благородный раджа, но запретно для меня воспользоваться твоим гостеприимством. Лишь в доме Законника Видуры было дозволено мне остановиться и вкушать пищу, что я и намерен сделать. Увидимся завтра, в зале собраний, где я передам вам послание сыновей Панду. Я искренне надеюсь, что мне удастся вас примирить.
Последняя фраза показалась Бойцу по меньшей мере странной.
* * *Сегодня тронная зала была полна. Присутствовали не только Слепец с Грозным и Дроной, не только Боец с Бешеным, Карна и доверенные советники, но
также и вся сотня сыновей раджи Хастинапура, столичные военачальники, умудренные опытом брахманы из храмов, даже царица Гандхари впервые за всю жизнь испросила у мужа разрешения присутствовать на Совете, и ее просьба была удовлетворена.
Ждали посла. Черный Баламут задерживался, гонец за гонцом возвращались разводя руками, и по залу гулял приглушенный шепот — собравшиеся обсуждали последние события.
Наконец глашатай возвестил о прибытии посла Пандавов. Высокие двери мягко, без скрипа, распахнулись, и в залу быстрым шагом вошел Кришна в сопровождении одного из своих многочисленных родственников, также темнокожего.
Сопровождавшая посла свита и охрана осталась снаружи.
— Как посол наследников Лунной династии, сыновей Панду, я приветствую раджу славного города Хастинапура, а также тебя, Грозный, ревнитель Закона, и тебя, злокозненный Боец! — Черный Баламут легко поклонился.
Вообще-то послу полагалось кланяться куда ниже, но не это вызвало возмущенный гул в зале. Вслух назвать законного наследника престола «злокозненным»?! Неслыханно! Да и вообще, как смеют Пандавы величать себя «наследниками Лунной династии»?! А кто же тогда сотня сыновей раджи во главе с Бойцом?!
Лицо Бойца начало медленно наливаться краской. Но сын Слепца прекрасно помнил вчерашние слова Кришны, так что стрела его гнева нашла истинную цель.
Как скоро найдут ее настоящие стрелы! Слепец поднял руку, и шум в зале быстро смолк.
— Мы в свою очередь приветствуем тебя, достойный посол. Говори, что велели передать тебе сыновья Панду. Мы слушаем.
— Я приехал с предложением мира, ибо сыновья Панду не желают кровопролития, в отличие от Бойца, толкающего царство к гибели, а также его безумца-брата Бешеного и подлого сына суты по имени Карна, безрассудно возведенного в царское достоинство. Я взываю к мудрости раджи Хастинапура, который хоть и слеп, но куда более дальновиден, чем его неразумный сын, и к тебе, Грозный, кто всегда славился своей рассудительностью и благоразумием! Грешно проливать кровь родичей! Решим же дело миром.
Кришна умолк, и Слепец, недолго колебавшись, счел нужным ответить:
— Хоть сыновья Панду и хулят твоими устами моих сыновей и царя Карну, снискавшего славу в трех мирах, но мы готовы выслушать и обсудить их предложения. Ибо Хастинапур также отнюдь не жаждет войны и кровопролития. Говори дальше, достойный посол, если тебе есть что сказать.
— Тогда внимайте мне, Кауравы! Сыновья Панду, как я уже говорил, не хотят войны с вами, ибо в этой войне наверняка погибнут все великие герои. Будучи уверены в своей победе, Пандавы не желают всеобщей гибели. Ибо кто сможет противостоять в битве божественному Арджуне, обучавшемуся искусству Астро— Видьи у своего небесного отца?! Кто посмеет сразиться с могучим Бхимой, когда глаза его покраснеют от гнева?! Кто осмелится причинить вред благородному Юдхиштхире и прекрасным близнецам Накуле и Саха-деве?! Разве что злонравный и зломысленный Боец, рожденный в конце юги для убийства родичей, решится на такое!
Руки Бойца, слушавшего речь Кришны, сами собой сжались в кулаки: он едва сдерживался, больше всего на свете желая вколотить похвальбу в глотки двоюродных братьев, чьи слова был вынужден передавать Черный Баламут.
И это называется мирное посольство?!
— С ранних лет чинили дурно воспитанные сыновья Стойкого Государя многие каверзы благородным Пандавам: не раз покушались на их жизнь, всячески издевались, травили и оскорбляли. А когда сыновья Панду затеяли благочестивый царский обряд, то, пригласив известного мошенника Сокола, прозванного меж людьми Киталой, обманом выиграли у них царство, унизили и обрекли на долгое изгнание. Сейчас же, видя тщету своих хитростей, в отчаянии хочет неразумный Боец развязать братоубийственную войну, не ведая, что творит, ибо погибнут в той войне отнюдь не Пандавы, а сам он со всеми своими братьями, друзьями и родственниками!
В зале нарастал негодующий шум. Лицо Грозного окаменело — даже он, патриарх Лунной династии, много повидавший на своем веку, сейчас готов был поддаться ярости.
Спокойными оставались двое: Черный Баламут и Карна, которому с самого начала все было ясно.
— И тем не менее благородные Пандавы предлагают мир вам, правители Города Слона! Их условия просты и справедливы. Примите их — и вечный покой воцарится в землях рода Куру, и вся Великая Бхарата склонится перед вами! Ибо если вы объедините свои силы с сыновьями Панду, признав их требования справедливыми и смирив свою гордыню, — кто тогда сможет противостоять вам во всем Трехмирье?!
— Короче, посол! — процедил сквозь зубы Грозный. — Не на базаре…
Черный Баламут сделал вид, что не расслышал реплики сына Ганги, но тем не менее наконец перешел к делу:
— Условия сыновей Панду просты: отдать им то, что и так принадлежит им по Закону. Половина царства должна быть возвращена Пандавам, чтобы вы и они могли совместно править Великой Бхаратой. Если же в силу жадности или тщеславия владыки Хастинапура не пожелают разделить царство между Слепнями и Пандавами (гневные выкрики не помешали Кришне закончить) по справедливости, то даже в этом случае благородные Пандавы готовы пойти на уступки!
Карна еле-еле сдержал смех. Уступки? Интересно, какие же?
— Пусть им будет выделено всего пять деревень — как знак дружбы и мирных намерений, а также будет признано их верховное владычество над всеми землями Кауравов. Всю власть и земли сыновья Панду немедленно возвратят тебе, сиятельный раджа, удовольствовавшись, как и прежде, Твердыней Индры, своим уделом и пятью жалованными деревнями, а ты, раджа, будешь править, как и встарь, под надежной защитой пяти братьев и их войск. Таковы скромные условия братьев Панду, выполнение которых приведет к миру и благоденствию народов!
И тут Боец сорвался.
— Замолчи! — раскатился по зале крик сорокапятилетнего воина, да так, что в испуге дрогнуло пламя в масляных светильниках. — Я знаю: ты, Кришна, лишь уста для чужой речи… но замолчи, ради всего святого, пока я не ударил тебя! Иди и передай же зарвавшимся наглецам: мало того, что они многократно оскорбили меня, моего дядю, моих братьев и моих друзей подлыми наветами и неприкрытой ложью! Благородные цари и безупречные брахманы были свидетелями той игры, и никто из них не воскликнул: «Обман! Нечестно!» Мало того, что они пытаются поссорить меня с отцом и учителями, пред которыми я чист словом и делом! Так эти дети блуда еще и заявляют права на то, что им никогда не принадлежало и принадлежать не могло! Пока жив мой отец, раджа Города Слона, Пандавам и Кауравам должно повиноваться ему как единственному законному правителю, а не ставить условия и собирать войска, готовясь поднять бунт! Лишь безумец отдает свой дом врагу, надеясь из милости получить имущество обратно! Я похож на безумца, Кришна?! похож ли на безумца Грозный?! мой отец?! Отвечай! Или лучше оглядись и скажи мне: есть ли где такой человек, который, соблюдая закон кшатриев, рискнул бы попытаться победить нас в битве?! Молчишь?!
И, не дожидаясь ответа, Боец быстрым, размашистым шагом пересек залу, в сердцах хлопнув за собой дверью.
Карна и Бешеный последовали за разъяренным другом.
Здесь ждать уже было нечего.
— Теперь вы сами убедились в неразумности и злонравии сего мужа, — грустно сказал Черный Баламут, когда закрылась дверь за последним из покинувших залу людей. — Он глух к голосу разума и доброты, жадность и гордыня обуяли его. Так не лучше ли, царь, пока не поздно, схватить твоего сына, а также брата его Бешеного и злодея Карну, а также всех их сторонников, дабы передать их связанными благородным Пандавам для справедливого суда? Этим ты докажешь сыновьям Панду свою дружбу и благие намерения, после чего вы легко сможете заключить мир! Подумай над этим, о царь, — еще есть время!
Пока все остолбенело слушали этот удивительный вывод, родич Кришны, явившийся вместе с послом, тише мыши выскользнул из залы.
Впрочем, объявись сейчас в зале сам Индра или исчезни потолок — это тоже вполне могло остаться незамеченным.
— Опомнись, посол! Что ты предлагаешь мне?! Схватить собственных сыновей вместе с верными сторонниками и передать в руки их врагов?! — Голос Слепца был подобен рыку пробуждающегося льва, и все отчетливо ощутили, как под сводами медленно сгущаются грозовые тучи…
5
РАЗВЯЗКА
— …К оружию, ядавы! Нас предали! Проклятый Боец велел схватить и заточить в темницу посла, любимого нами Кришну! К оружию!
Крики, лязг оружия, топот ног. Воины полусотни сопровождения, до того мирно жевавшие бетель в павильонах парка, со всех ног бежали ко входу во дворец. Схватить посла? Святотатство! Боги покарают нечестивцев из Города Слона! Но боги далеко, и сейчас все зависит от них, ядавов-соплеменников, тех, чей святой долг — охранять посла, земляка, аватару Опекуна Мира!
Однако дворцовая стража тоже времени зря не теряла: клич медной турьи и вопль «Тревога!» мигом ответили пламенному призыву родича Черного Баламута.
И когда пятеро самых быстроногих ядавов подбежали к мраморным ступеням — навстречу им ощетинились копьями и мечами «алые ленты», личная гвардия Грозного.
Измена! Попытка прорыва в зал Совета! Покушение на правителей Хастинапура! Трубить общий сбор! Тревога!
К оружию, Кауравы!
Долг столкнулся с долгом, честь с честью, металл с металлом. Звенит меч о бронзовый нагрудник, копье скрежещет по вовремя подставленному щиту, выхаркивает жизнь смертельно раненный воин, пытаясь дотянуться, достать кинжалом, ткнуть хотя бы в ногу…
Трое из пятерых отступили, их друзья остались лежать у сандалий загородивших вход стражников, но на ступени уже накатывала новая волна атакующих. Их было много, больше двух десятков, и сзади к ним спешили остальные ядавы, сбегаясь со всех сторон. «Алые ленты» попятились, сохраняя строй. Теперь они тоже несли потери, и было еще неизвестно, поспеет ли вовремя подкрепление из дворцовых казарм, куда с отчаянным криком уже несся кто-то из слуг.
Блеск стали, кровавые всплески, булькающий хрип…
— Прррекррратить!!!
Громовой рев расшвырял воинов в стороны, словно на миг обретя материальность, и намечавшаяся бойня оцепенело замерла.
На ступенях, в центре «алых лент», стоял безоружный Боец, как бы между делом придерживая готовых ринуться в бой Карну и Бешеного. Также безоружных, но от этого не менее опасных.
— Что здесь происходит? Кто старший? Доложить!
Вперед выступил кряжистый десятник, склонился перед царевичем, не удосужившись утереть кровь с рассеченной щеки.
Алая лента свисала ему на лоб, делая гвардейца похожим на восставшего мертвеца.
— Попытка прорваться в зал Совета, мой господин! Мы выполняем свой долг!
— Ясно…
— Это ложь, царевич! Вернее, это не вся правда…
Боец резко обернулся.
Перед ним стоял смешной пузанчик с лицом, изрядно битым какой-то кожной болезнью. Верхнюю губу пузанчика косо оттягивал белый рубец, отчего казалось, что человек все время скалится в глуповатой усмешке. Впору было расхохотаться, тыкая пальцем в героя, но мешал совсем не смешной шестопер, которым пузанчик небрежно поигрывал. Боец, сам большой любитель подобного оружия, вполне мог оценить и шестопер, и хватку его владельца.
— Дозволишь продолжить, царевич?
— Говори. Кто ты?
— Мое имя — Критаварман. Я кшатрий по рождению, как и ты, сейчас командую полусотней сопровождения посла Кришны. Прости, царевич, но нам сообщили, что ты распорядился арестовать посла, и мы поспешили на выручку Черному Баламуту. У каждого свой долг, и тебе это известно лучше других.
Впору было отметить это «кшатрий, как и ты».
И еще ключевое слово «сейчас». Сейчас он, видите ли, командует! А что делает в остальное время?!
Чешет нос концом железного пера? — не поранься, командир!
— Та-а-ак, — протянул Боец, невольно копируя манеру Грозного. — Значит, Я распорядился арестовать Кришну? Почему же тогда МНЕ об этом ничего не известно?! Мне, а также моему брату, а также владыке ангов, все это время находившимся рядом со мной?.. Впрочем, я вижу, что словам наследника престола здесь уже не верят. Идемте! Критаварман, возьми с собой двух воинов по своему выбору. С оружием! Пусть идут по обе стороны от меня. Мы выслушаем клевету и наветы, а если вам покажется, что я лгу… Вперед! Поглядим, много ли волос упало с головы вашего любимого Кришны! Стража, пропустить нас!
* * *— Измена! Боец приказал арестовать посла!
Зала взорвалась криками возмущения. Не может быть! Неслыханно! Неужели прав Черный Баламут и царевич пал столь низко?!
Снаружи уже доносился шум боя.
— Боги карают заблудших слепотой, — пропела флейта, и, как ни странно, среди общего гомона все отчетливо услышали ее журчание
— Измена! Предательство! Это доверенные люди Бойца! Они пытаются прорваться сюда, чтобы схватить Кришну!
