Его тоже не удостоили ответом. Уцелевший кусок меха был отправлен обратно в сумку, после чего сивоусые, о чем-то шепотом посовещавшись с татарином, удовлетворенно хмыкнули и тронулись с места.
– Понял! – Бурсак потер руки и зашептал, стараясь, чтобы не услыхали остальные: – Это, Ярина, и есть фольклор, самый настоящий! Чтобы убить чорта, нужен пыж из волчьей шерсти. А можно и серебряным таляром – вместо пули. Говорят, сам Семен Палий это выдумал. Вот уж не думал, что увижу!
Ярина улыбнулась в ответ, но улыбка сразу погасла. Рука привычно нырнула в седельную суму, проверяя: на месте ли пистоли? Вот они, надежные, недавно смазанные, заряженные. А вот и пороховница, тяжелая, полная. Правда, пыжи не из волчьего хвоста, но – ничего.
Шабля тоже была на месте – «корабелка», подарок отца. Захарко Нагнибаба, сотников дед, взял ее в горячем бою. Давно дело было, еще при Старых Панах, когда гетьман Зиновий поднял черкасов на защиту родной земли и родной веры…
– Да ты чего? – удивился Хведир. – Воевать собралась, что ли? С кем?
Девушка только головой покачала. Всем хорош парень – и умный, и добрый, и не трус вроде – да только не черкас. Вот и на коне сидит: стыдно смотреть, словно собака на заборе.
Впрочем, Хведир тоже изготовился – по-своему. Из-за пазухи был извлечен кожаный кошель, из кошеля – окуляры. Окуляры долго протирались и, наконец, были водружены на нос. Вовремя – маленький отряд уже подъезжал к околице.
Ярина усмехнулась.
* * *
Первым их встретил поп. Отец Гервасий был без шапки, зато с большим медным наперсником на груди. Черные с проседью волосы дыбились, всклоченная борода торчала во все стороны.
– Господи! Господи! Неужто и вправду услыхал мя, грешного? Неужто и вправду?..
И голос стал иным – не прежним, густым и самодовольным, а хриплым, трескучим, словно с мороза.
Ярина соскочила с седла, не глядя, кинула поводья, надеясь, что Агмет успеет их подхватить. Склонила голову:
– Благослови, отче!
Благословляющая длань дрогнула, с трудом сотворила крест.
– Добрый вечер, отец Гервасий!
– Добрый… Дочь моя! Ярина Логиновна! Панове! Не попустите! Заступитесь!
– И где сии супостаты злокозненные пребывание ныне имеют? – поинтересовался Хведир, неловко слазя с коня. Остальные уже окружали Ярину. В руках у черкасов сами собой оказались короткие рушницы-янычарки. Агмет поигрывал кривой турецкой шаблей.
– Су… Супостаты… – поп сглотнул. – Пребывают они в хате бесова пасынка Григория Кириченки, именуемого также Чумаком…
– А все остальные где? Мужики? – перебила Ярина. – Возле хаты?
Поп понурил лохматую голову, и все стало ясно.
– Ну, пошли! – Девушка резко вскинула подбородок. – Веди, отец Гервасий!
– Д-дочь моя! Панна сотникова! Панове черкасы! – растерялся священник. – Не должно ли подмогу обождать, ибо страшны супостаты, словно войско адово…
В ответ послышался негромкий смех – смеялись сивоусые. Агмет тоже скривил губы. Ярина махнула рукой:
– Или не видишь, отче? С нами сам пан ритор Теодор Еноха, с ведьмами и чертями первый боец!
Хведир расправил плечи и зачем-то погладил еле заметные усики. Поп только вздохнул, но спорить не стал.
Шли пешими, ведя коней в поводу. Село словно вымерло, собаки – и те не брехали. Но вот из-за плетня высунулась чья-то голова в черной шапке, за ней другая – в очипке…
Ярина только языком прицокнула. Мужики-мугыри, что с них взять? Вот толпой на одного – это они горазды. До первого черкасского посвиста.
Нужная хата оказалась почти в самом конце, обычная, беленая, с засыпанной снегом соломенной стрехой. Калитка была отворена, маленькое окошко светилось.
– Вот! – выдохнул поп, прячась за ближайшего коня. – Гнездилище адово!
И словно в ответ послышалось негромкое, но грозное рычание. Огромный пес вразвалочку подбежал к калитке, ощерил белые клыки. Поп пискнул и тут же сгинул – словно и не было его.
– И бысть сей Цербер зело лют и грызлив, – усмехнулся Хведир. – Панове, сала никто не захватил?
– Э, зачем? – хмыкнул Агмет. – Свинья плохо кушать, свинья поешь – сам свинья станешь! А ну, зажди мало-мало!
Он подошел к калитке. Левая рука татарина дрогнула, словно пытаясь погладить воздух. Послышался протяжный свист. Пес недоверчиво повернул кудлатую голову, замер, затем осклабился и вильнул хвостом.
– Шайтан ты, Агметка! – удовлетворенно заметил один из сивоусых.
Ярина не удивилась. Старый татарин и ее учил этой хитрости. Учил – да не выучил. Видать, свистела не так.
– Зачем – шайтан? – удивился Агмет. – Собака – глупый, совсем как ты! Свинья ешь – глупым будешь!
Сивоусый обиженно заворчал, но ответить не успел.
Дверь скрипнула.
Черкасы разом вскинули янычарки.
– Стойте, панове! – Ярина шагнула вперед. – Я сама…
Договорить не успела – в дверях показался человек.
Один.
Ярина никогда не встречала Гриня Чумака, но сразу же стало ясно – не он. Не селюк, не мугырь.
Девушка прикусила губу. Вот, значит, на кого похожи черти!
На незнакомце был темный плащ, застегивавшийся у горла, под ним неярко светилась броня: то ли кираса, то ли дедовская кольчуга. На боку – что-то странное: палаш или заморская шпага…
– Что вам надо?
Равнодушный голос ударил в уши. Ярине даже показалось, что слова звучали иначе, по-другому, но невидимый толмач поспешил перевести.
Один из сивоусых дернулся, но Ярина положила ему руку на плечо.
– Сама! Дверь под прицел!
Незнакомец ждал, спокойный, уверенный. На молодом красивом лице ничего не отражалось – кроме откровенной скуки.
– Стой, где стоишь! – Девушка помедлила, затем сделала еще шаг, остановилась. – Я – Ярина Загаржецка, дочь моцного и зацного пана Логина Загаржецкого, сотника Валковского. Кто ты и что здесь делаешь?
Незнакомец ответил не сразу: словно ждал, покуда невидимый толмач переведет чужую речь. Наконец кивнул, дернул головой в коротком поклоне:
– Добрый вечер, госпожа Ирина! Меня зовут Рио, и я здесь по делу.
И вновь почудилось, будто слова странного пана Рио звучали совсем по-другому. Но думать об этом не было времени.
– Предъяви подорожную, пан Рио. На себя да на спутников своих.
На красивом лице мелькнуло удивление. Пан Рио задумался, затем рука скользнула за ворот.
Один из черкасов предостерегающе кашлянул, но девушка не дрогнула. Что у него там? Пистоля? Не безумец же он в самом деле!
Пистоли за пазухой не оказалось. Вместо нее в руке появился свиток – странный свиток из странного твердого материала. Неужели пергаментный? Экая старина!
Девушка протянула руку. Пан Рио шагнул вперед, их пальцы встретились, слегка соприкоснулись – и вдруг Ярина с изумлением поняла, что краснеет.
– Прошу, госпожа! – Незнакомец улыбнулся, а девушка сердито нахмурилась. Ишь, любезник нашелся!
Свиток действительно оказался пергаментным, с тяжелой золотой печатью. Ярина только головой покачала. Это кто же такие подорожные выписывает? Царская? Цесарская? Нет, там печати обычные – свинцовые или сургучные.
Девушка развернула свиток, всмотрелась, наморщила нос. Темно! Только и видно, что буквицы в заголовке. Искусно писанные, красные с золотом.
– Сейчас принесу огня, госпожа!
Пан Рио вновь улыбнулся, но эта улыбка ничуть не успокоила. Что-то не так! Незнакомец ведет себя, как хозяин. А сам хозяин где? Когда же это было, чтобы за порог первым гость выходил?
Пан Рио исчез и почти сразу вернулся – уже со свечой. Неровный свет упал на пергамент.
Понятнее не стало. Буквицы оказались незнакомы: не свои, русские, не польские, не латинские. И не жидовские.
– Агмет!
Татарин словно ждал – мигом оказался рядом. Девушка поднесла пергамент к свету:
– Гляди! Не турецкий?
Агмет всмотрелся, качнул головой:
– Йок, ханум-хозяйка! Не турецкий, не татарский. Агмет такого не видеть!
Оставалось позвать всезнающего Хведира, но тот был уже рядом. Блеснули толстые стеклышки окуляр. Бурсак вгляделся, хмыкнул:
– Койне! Диалект давнегреческого! Ну надо же!
– Прочтешь?
– Попытаюсь…
Хведир склонился над пергаментом. Пан Рио ждал, не двигаясь с места, и это спокойствие почему-то с каждым мигом нравилось Ярине все меньше и меньше. Где хозяин? Где Гринь Чумак? В хате было тихо, но вот из дверей донесся странный звук, похожий на кошачье мяуканье. Младень? Ах да, конечно, байстрюк вдовы Киричихи! Чертенок!
– Тут написано… – Хведир поднял голову, неуверенно пошевелил губами. – Какой-то деспот… Владыка или князь… Посылает героя Рио…
– Как? – Девушке показалось, что она ослышалась.
– Героя, – бурсак пожал плечами. – Так и сказано – доблестного героя Рио. Посылает с каким-то заданием в сопровождении трех спутников и просит всех оказывать помощь. Внизу – именной знак, подпись секретаря. Ну и печать.
– Ясно!
Ясного, правда, было мало. Документ составлен верно (если, конечно, не считать «доблестного героя»). Составлен, но не заверен – ни в гетьманской канцелярии, ни в полковой. А ведь без этого «герой» Рио не добрался бы до Гонтова Яра: ни с севера, ни с юга. Откуда же он взялся?
– Вам придется отправиться со мной в Валки, пан Рио, – девушка передала пергамент Агмету, усмехнулась. – Старшим там сейчас пан Еноха, сотенный писарь. Пусть он и решает.
– Нет…
– То есть как, нет?
Сзади послышалось ворчание. Сивоусые тоже услыхали ответ героя. Услыхали – и, наверное, мигом взялись за янычарки.
– Нет, – повторил пан Рио. – Госпожа Ирина, я… Мы должны ждать здесь. В течение суток к нам должен прийти наш… консул… представитель. От него мы должны получить разрешение… визу на выезд…
На этот раз невидимый толмач явно сплоховал. Ярина ясно услыхала чужую речь, непривычную, странную. Выходит, так и есть – с нею говорят на неведомом наречии, а какой-то чаклун переводит! Да так, что слова сами ложатся в уши!
На миг стало страшно. Ярина закрыла глаза, вздохнула. Может, ну его к бесу, этого героя? Пусть катит в свое пекло!
Но страх вдруг исчез, сменившись злостью. Колдун, значит? Напугать решил? Не выйдет, пан герой!
– Разрешение, пан Рио, дает у нас не консул, а местная власть. И я говорю от ее имени. А не веришь, так мы поможем – под руки отведем!
Улыбка на лице незнакомца стала еще шире. Ладонь как бы ненароком скользнула к поясу, к странной шпаге.
– Госпожа Ирина! Мне… Нам не требуется разрешение местной власти. Я уже получил его, потому и смог попасть в ваш мир… в вашу местность… землю. Ни нам, ни вам не нужны неприятности… трудности… сложности…
Невидимый толмач старался вовсю, но Ярина уже все поняла. Добром этот Рио в Валки не пойдет. Не пойдет – и вдобавок смеет угрожать. Так, значит?
Она обернулась, желая отдать приказ черкасам, как вдруг в хате послышался шум, сдавленный вскрик, возня. Это почуяла не только она – пан Рио вздрогнул, ладонь легла-таки на эфес…
…Поздно! Высокий парень, крепкий, в черном кожухе, появился на пороге. На его плече лежала чья-то рука, парень дернул плечом, освободился, рванулся вперед:
– Помогите! Помогите, панове! Они братика… Братика!
Хлопнула дверь, заскрежетал засов.
Пан Рио исчез.
– Помогите!
Парень оступился, упал на снег, вскочил.
– Назад! Шибко назад!
Агмет схватил его за руку, потащил за плетень. Хведир замешкался, но его тут же поторопили, толкнув в спину. Ярина отступала последней, жалея, что не захватила с собой пистоли. Этак шибанут сейчас из оконца!
Малей и Луцык уже ставили лошадей – одну к другой, чтобы закрыться от выстрелов. Янычарки смотрели на врага, но в хате было тихо.
– Второй выход есть? Есть, бачка? – Татарин тряс парня в кожухе за ворот, но тот только головой мотал. Наконец пришел в себя, резко выдохнул:
– Нет! И оконца узкие – не пролезут.
Ярина удовлетворенно кивнула – быстро соображает, молодец!
– Ты Гринь Чумак?
Последовал быстрый кивок. На лицо парня смотреть было неприятно: синяк под глазом, еще один – на лбу, из рассеченной скулы сочилась кровь. Девушка поморщилась и сразу вспомнила. Камни! Выходит, чумаку и вправду пришлось несладко.
– Я – Загаржецка, дочь…
– Знаю, панна сотникова, слыхал! – быстро перебил ее Гринь. – Панна зацная! Панове! Спасите братика! Не винен он! Ни в чем не винен! Разве можно дите за чужие грехи карать?
– Погодь! – Луцык, один из сивоусых, дернул парня за плечо. – Кони! Где ихние кони?
– За хатой… Сарай там…
Ярина мысленно выругала себя за недогадливость. Ну конечно! Кони – первым делом. Каким бы ни был пан Рио героем, без коней далеко по снегу не уйдет.
Сивоусые переглянулись. Луцык показал рукой налево, вдоль плетня, Малей согласно кивнул. Ярина поняла – в обход, чтоб пулей из окошка не задели.
– Агмет! Дверь! Дверь под прицел!
Татарин кивнул, вскидывая рушницу. И в ту же секунду послышался громкий скрип, а вслед за этим отчаянный крик Гриня:
– Нет! Нет! Не надо!
Агмет хрипло выругался – и опустил янычарку.
На пороге стояла женщина. Низкорослая, худая, с большим пищащим свертком в руках. Ни шапки, ни платка – густые смоляные волосы падали на плечи.
– Ведьма это! – застонал Гринь. – С братиком! Не стреляйте!
Черкасы неохотно опустили рушницы. Чернявая женщина шагнула вперед. За ее спиной показался кто-то знакомый. Ярина скривилась. Хорош герой, за бабью спину прячется!
Рио оказался не один. Вслед за ним из хаты вышел страховидный густобородый мужик с чем-то, напоминающим шило, в крепкой руке; следом – худой фертик в зеленом плаще.
– Мы сейчас уйдем! – Голос пана Рио звучал спокойно, но в нем слышалась насмешка. – Не стоит преследовать… догонять нас, госпожа Ирина!
Девушка беспомощно оглянулась. Стрелять нельзя – чернявая ведьма заслонялась ребенком. И к коням не успеть…
– Постойте! Вы не имеете права!
Хведир! Ярина тихо охнула, бросилась вперед, но опоздала. Бурсак поправил сползавшие с носа окуляры, быстрым шагом прошел во двор.
– Даже разбойники не трогают детей, пан Рио! Побойтесь Бога! А если нет – побойтесь Дьявола!
Они стояли лицом к лицу: широкоплечий «герой» в сверкающих латах и нескладный семинарист в простом темном кожухе. Ярина растерялась – но только на миг. Молодец, Хведир-Теодор! Пока он будет говорить…
Агмет тоже понял, ухмыльнулся – и заскользил вдоль плетня.
– Мы не сделаем ничего плохого этому ребенку, – красивое лицо пана Рио внезапно дернулось. – Я… Мы не обижаем детей. Мы доставим его к родственникам… к свойственникам… Он будет получать воспитание… уход…
Невидимый толмач вновь не справлялся. Сквозь колдовской дурман ясно слышалась чужая речь – странные гортанные слова с непривычными ударениями.
– По Статуту Литовскому не можно младеня, что от вольных родителей на свет появился, без дозволения ближних его силою исхищать. Брат же его, Григорий Кириченко, прозвищем Чумак, отнюдь своего согласия не давал, напротив…
Ярина улыбнулась – ну, храбрый же парень! Когда б не окуляры – славный черкас бы вышел! Жалко, если попом станет, да еще и с дурой-попадьей в придачу!
Агмет был уже за хатой, возле сарая. Еще немного…
Резкий крик – бородатый страхолюда ткнул рукой назад, в сторону сарая. На этот раз толмач промолчал. Но этого и не требовалось – заметили!
Все остальное случилось в единый миг. Чернявая подняла ребенка, заслоняясь им, словно щитом. Пан Рио быстро отступил назад…
