-- Об-боронный? Ну, конечно, можно вызвать д-джинна, засадить в бутылку из-под пива и швырнуть в суп-постатов... Нет! Это был именно институт прикладной мифологии! МИР -- собственно, "М-миф и реальность"; или, по другой версии, "Мифологическая реальность". В том-то и дело! И г-господин Молитвин был один из тех, кто первым, так сказать, п-пробил брешь. Ему сейчас нельзя позвонить? Жажду з-знакомства!

Я покачала головой. И я жажду. И кое-кто еще. Например, Очковая. Или сам Бессараб-Капустняк.

-- Как только вы его в-встретите, Ирина, пожалуйста, познакомьте! А пока... Наверное, мне стоит побродить по г-городу. Мечтаю поглядеть на к-кентавров.

-- Сегодня не увидите, -- усмехнулась я.
-- Адаптация. Нужно денька два.

Он кивнул, задумался.

-- Т-то, что вы показали мне, Ирина, это одна п-половина яблока. Т-так сказать, физическая сторона. Но я фольклорист, меня интересует и вторая половина -- к-как все это воспринимается на уровне культа.

Я вздохнула. Ну, конечно, ему научную работу писать. По линии Сороса... Господи, кого они мне прислали?

-- А в-вас не удивляет, Ирина, что православная церковь б-быстрее всего, так сказать, приспособилась?

Быстрее? Да, пожалуй. Буддистам-одиночкам -- им было наплевать. Мусульмане только сейчас начинают одноразовые молитвы печатать. Очень красиво -- листок, на нем вязь арабских буквиц с указанием на трех языках: "Коран, сура 14, аят 8". Берешь, отрываешь, мажешь острым кетчупом... А иудеи (которые уцелели) почти все уехали. Говорят, мучились бедняги -- ни воды, ни света, штукатурка падает...

-- Православным не впервой, -- предположила я.
-- К Петру привыкали, к большевикам. У некоторых, что постарше, до сих пор погоны под рясой. Да и не все готовы булочки крошить. Вот у нас недавно арестовали двух священников...

Вновь пришлось кусать себя за язык. И больно!

-- Читал, -- кивнул Игорь.
-- Отцы Николай и Алек-ксандр, если не ошибаюсь. К-кажется, кто-то из них считает, будто настал, так сказать, Армагед-дон?

Могу ли я знать об этом? Пожалуй, могу. Я ведь тоже читаю газеты!

-- Так думает отец Александр. Но ему представляется, что Армагеддон давно прошел, и этот свет -- уже не наш...

-- Интересно. Неглуп б-батюшка!

Остается с этим согласиться, но вдруг я начинаю кое-что соображать. Гражданин Егоров рассказал об этом только мне -- позавчера. Он в следственном изоляторе, в одиночке. Откуда?

Наверное, меня выдали глаза. Игорь моргнул, покачал головой.

-- П-помилуйте, Ирина! Я прекрасно понимаю, что т-такое научная этика! Честное слово, я не напечатаю и слова из ваших н-научных отчетов без вашего согласия. Мне их просто п-показали, чтоб я, так сказать, вошел в курс...

Я перевела дух. Конечно, ведь его все-таки готовили. Не так, как меня, ясное дело... "Научные отчеты"! Смешно? Пожалуй, не очень.

-- Вы говорили об этих двух священниках, Игорь.

-- Да. Их позиция, к-конечно, любопытна, но в том-то и дело, Ирина, что они -- исключение. П-погоны под рясой -- это, конечно, да, но дело не в погонах. П-православие, вообще, очень мистическая религия. А м-мистика предполагает непосредственное воздействие на, т-так сказать, предмет веры... А забавно в-выходит! Помнится, годков этак н-надцать назад одного священника из-под К-киева отлучили за то, что хворых заговорами д-да оберегами лечил и пиво п-пить изволил с мужиками. Я т-тогда так и не понял, за что б-бедолагу все-таки отлучили -- за знахарство или за пиво. А т-теперь, так сказать, поворот "все вдруг". Скоро, т-того и гляди, бубны выдадут б-батюшкам!

Слушать бы и слушать. Наверное, студенты его на руках носили. А студентки... К тому же гитара!..

О гитаре я решила спросить чуть погодя. Время есть, на работе не хватятся...

Дзинь! Дзинь! Дзи-и-инь!

На этот раз пришлось закусывать не язык, а губы. Иначе бы обложила в пять этажей ни в чем не повинный телефон. Впрочем, что значит: неповинный? Мог бы и сломаться, как давеча! И не умолкает, тварь!

-- В-вам, кажется, звонят, Ирина!

Остается улыбнуться, извиниться и пройти в соседнюю комнату. Кто бы это мог быть? Если дуб -- пошлю в пень...

-- Гизело слушает!

Хорошо, что еще не сказала "старший следователь Гизело". То-то бы сероглазый удивился!..

-- Эра Игнатьевна! Это Петров. Старший сержант Петров. Уже боялся, что не дозвонюсь...

Началось! Точнее, продолжается.

-- Слушаю вас, Ричард Родионович!

-- У меня новости. Про Фимку. То есть про гражданина Крайцмана. Нам бы встретиться...

Ясно. Гитару послушать не удастся. По крайней мере, сейчас.

-- Где вы?

-- Я? На Клочковской, но скоро буду возле дома Алика. Мне фотки взять надо, чтобы ребятам раздать. У меня только старые...

Алкаш-писатель проживает совсем рядом. Остается совместить неприятное с бесполезным. Вдобавок рядом проживает беглая бабушка Лотта, которая вполне могла вернуться. Ее дополнительные показания тоже не помешают. А присутствие Петрова только упростит ситуацию -- его-то, небось, тут все знают!

-- Хорошо. Через двадцать минут у его подъезда.

4

ПАДАЙ, ДУРА, ПАДАЙ!

(опыт итальянской увертюры)

I. ALLEGRO

Возле нужного подъезда, прямо на покрытом грязным снегом тротуаре, красовался грузный мотоцикл с сине-желтыми полосами и знакомой эмблемой: Егорий истребляет лох-несское диво. Рядом с мотоциклом нетерпеливо топтался лично старший сержант Петров.

-- Здравия желаю, госпожа старший следователь!

-- И вам того же...
-- начала было я, но сразу умолкла. Так-так, мотоцикл, палаш на боку, наручники...

-- Петров? Вы ведь, если я не ошибаюсь, под следствием?

Жорик сдвинул шапку с "капустой" на левое ухо и принялся чесать затылок. Не иначе, извилину стимулировал.

-- Ну-у... Госпожа... Гражданка старший следователь! Так ведь в штатском со мной ни одна собака говорить, е-мое, не станет! Вот, у ребят попросил, на время...

-- И пистолет тоже?

Петров вздохнул и принялся расстегивать кобуру. Пустую.

-- Так я ведь законы знаю, Эра Игнатьевна! Палаш -- он ведь не оружие даже, а так, для порядка!..

Упечь бы трепача в изолятор -- для порядка. Недавно одному парню за охотничий нож трешник впаяли...

-- Ладно. Выкладывайте!

-- Да, мать его в гроб, весь город облазил...

-- Отставить!

Все-таки правильно, что женщин неохотно берут на работу, подобную моей. Тут одного дуба с запасом хватит. Обложить? Не стоит, не того калибра, зазнается еще!..

-- Сержант! Еще раз на родном языке заговорите, отправлю под арест! Как поняли?

Ментовская ряха краснеет, бледнеет... притворяется? или и впрямь заело?!

А хорошо, когда с ними можно так! И даже покруче -- можно!

-- Виноват, госпожа старший следователь. Докладываю...

-- Вот так-то лучше!