Я покосился на свою ладонь, где еще недавно горел огонь.
- Увы, Таргил, отец Дома... Где недороги Предстоящие - там в цене Сарт-Мифотворец. Всему свое время: и силе, и отчаянью, и тому, что пока не имеет имени.
И на миг мне показалось, что невдалеке сгустился и колыхнулся в вечернем воздухе силуэт Дома, Дома-на-Перекрестке, и у нас стало одним зрителем больше.
32
Я подождал, пока Таргил спустится с холма, привяжет коня у одиноко растущего дерева и нырнет в людское месиво с равнодушно-заинтересованным видом случайного проезжающего. Потом взгляд мой выхватил крупного обрюзгшего мужика с факелом в мощной лапе - по-видимому, это и был Черчек, глава хутора - и я стал легонько поглаживать Роа по хребту, от хвоста к затылку.
Беркут встрепенулся и захлопал крыльями. Он вертел головой, не видя добычи, не понимая, откуда должна взяться дичь, а мои пальцы все настойчивее говорили алийцу о начале охоты.
Когда возбуждение птицы достигло предела, я успел учесть все, что нужно было принять в расчет - наполовину скрывшееся за горизонтом солнце, расстояние от холма до столба и от столба до леса, настроение и нервозность толпы, где было всего с дюжину мужиков, а остальные - женщины, старики и дети...
Человек с факелом направился к куче хвороста, и время для раздумий истекло.
- Роа, - коротко бросил я, указывая на добровольного палача, ррай!..
Алиец сорвался с моего плеча и стал набирать высоту.
За мгновение до его охотничьего крика я привстал на стременах и заорал что было сил:
- А-ХАЙ-РИИИ!!!
Последний звук я провизжал на самой высокой ноте, на которую было способно мое многострадальное горло.
Черчек чуть не выронил свой факел, и вся его многочисленная родня немедленно обернулась на крик.
Я отчетливо понимал, что они сейчас должны видеть и чувствовать нарушение ритуала, неуверенность и одинокая фигура всадника на холме, раздражающе неподвижная.
Кроме того, мой вопль хлестнул по и так натянутым нервам толпы, а резкий поворот голов добавил багровости толстым рожам любителей публичных сожжений.
Секунду мы смотрели друг на друга, и тут же им пришлось поворачиваться обратно, поскольку рухнувший с небес Роа вцепился в лицо Черчека-факельщика, и тот завопил еще похлеще меня, бросив факел и бестолково размахивая руками.
Я не дал хуторянам времени на осмысление происходящего. Я только отметил, что мне повезло - факел упал не на хворост, а сразу у ног перепуганного Черчека, и край его штанины уже начал тлеть - и вонзил шпоры в бока моей кобылы, донельзя возмущенной таким обращением.
Копыта загрохотали за спинами всполошившихся людей - звук отражался от глухих стен бора и хутора, и казался раза в три громче, чем был на самом деле - а у груды вязанок надрывался полуослепший и дымящийся Черчек, над которым хлопал крыльями взлетевший Роа, и хуторяне завертели головами туда-сюда, пытаясь уследить за всем одновременно, в результате чего полностью перестали что бы то ни было понимать.
Это дало мне те две минуты, две шумные бестолковые минуты, и моя бесящаяся кобыла грудью разделила толпу на две неравные части, а еще через мгновение мы сбили с ног несчастного Черчека.
Впрочем, мне сейчас было не до жалости.
- Роа, - рявкнул я во всю глотку, поднимая храпящую лошадь на дыбы, рри!..
Беркут сложил крылья и упал на мое левое плечо, больно разодрав когтями кожу и дрожа от охотничьего азарта.
Бросив поводья и пытаясь удержать танцующую лошадь на задних ногах, я вскинул руки к полыхающему небу. Я молил это небо об одном - чтобы Таргил не утонул в возникшей суматохе, чтобы он сумел, не забыл...
Он не забыл. И сумел. И два огненных тюльпана расцвели на моих ладонях.
Толпа замерла. Они глядели против солнца и видели лишь силуэт, контур черного всадника с горящими руками и призрачной птицей на плече - и им было страшно.
Пять томительных ударов сердца, пять толчков крови в висках царила тишина.
И ее разорвал вопль ужаса. Кричал Таргил, и смею заметить, кричал он отлично - громко, с хрипом, треснувшим фальцетом, точно выдержав необходимую паузу. И тут же рядом с ним завизжала женщина.
Этого хватило с избытком. Крестьяне ринулись прочь, подальше от дикого места, от черного всадника, от страшного имени Ахайри, и крик Таргила затерялся в многоголосом вопле.
Я видел, что мужики помоложе на бегу оглядываются, и понимал, что вскоре они опомнятся и могут захотеть вернуться. Но я не собирался их ждать.
Лопнули веревки под короткими косыми ударами ножа, я перекинул невесомое тело Лайны через круп лошади, и мы поскакали так, словно нас несла крылатая колесница Темной Матери, а не почтенная кобыла средних лет.
Только тут я заметил, что истерически смеюсь, и из нижней прокушенной губы у меня течет кровь.
За нами ударили в землю копыта коня Таргила.
33
Когда мы остановились, я спешился, осторожно снял Лайну с лошади и уложил на землю, вернее, на подстеленный Таргилом плащ. Капюшон ее сбился в сторону во время скачки, и я увидел ее лицо.
И тогда я проклял угасающий день за то, что успел увидеть.
Она была стара. Она была уродлива. И лишь на самом дне запавших глаз билась пленная Лайна, прежняя Лайна - Предстоящая Ахайри.
34
...Мы с Таргилом украдкой пробирались по ночному кладбищу. Мрамор плит и гранит надгробий были обильно припорошены лунной пылью, видно было довольно хорошо - и, тем не менее, мы продвигались вперед медленно и осторожно, рассчитывая каждый шаг. Нет, мы нисколько не опасались приятной встречи с призраком, вампиром или загулявшим покойничком...
Мы боялись спугнуть нескладную приземистую фигуру, по-хозяйски расположившуюся на одном из свежих надгробий в дальнем конце кладбища.
Однако, опасения наши были слегка преувеличены. Сидевший на могильной плите человек настолько увлекся своим занятием, что не замечал ничего и никого вокруг. Мы с Таргилом тихо подкрадывались к нему, а у меня перед глазами все стояло лицо Лайны, отмеченное печатью увядания - каким я увидел это лицо там, в излучине проклятой Хриринги...
...Когда она, наконец, осознала, что это я, Сарт, смотрю на нее - она вскрикнула и попыталась закрыться руками, и ей это даже удалось, а я все смотрел на костлявые, старческие, обтянутые сухой пергаментной кожей руки...
Всю дорогу она ехала позади меня, и временами мне казалось, что это та, прежняя Лайна обнимает мои плечи - и инстинктивно пытался обернуться, но вовремя одергивал себя. А по возвращении Лайна немедленно заперлась в отдельной комнате и согласилась говорить только с Таргилом. Когда Таргил вышел от нее, он лишь молча кивнул - да и то не мне, а хмурому Махише.
Теперь оставались еще двое - Трайгрин и Варна. За Предстоящей Сиаллы отправились Эйнар и Гро - вездесущий и всеведущий Таргил рассказал им, где ее искать; а вот Трайгрин...
Трайгрин сейчас сидел перед нами на рыхлом могильном холме. Наконец-то я разобрал, чем он так увлечен - бывший Предстоятель Эрлика, Зеницы Мрака, ел. Кушал. Чавкая и пуская слюни, довольно жмурясь в лунном свете и время от времени отхлебывая из квадратной фляги, сплевывая на плиту и удовлетворенно крякая...
Он все ел, жевал, глотал, булькал - и никак не мог насытиться.
- Кажется, он всерьез надеется заглушить обычной пищей ТОТ голод, тихо пробормотал Таргил.
...За Трайгрином мы охотились уже четвертые сутки - и всякий раз оплывший и обрюзгший Предстоятель Эрлика с ввалившимися, лихорадочно блестящими глазками исчезал у нас из-под самого носа. То ли он чувствовал наше приближение и успевал заметить преследователей, то ли у него вообще развилось абсолютное чутье на опасность, а, может, нам попросту не везло.
В первый раз мы заметили его еще издалека - Трайгрин кого-то поджидал у подворотни, ведущей на улицу Восьмого Уха - и не успел Таргил и шага сделать, как из-за угла выскочил тот самый худосочный воришка, которого я отловил на Зуботычихе, а за ним с криками и улюлюканьем валила толпа горожан, явно возмущенная посягательством на чью-то собственность.
А потом из орущей, звереющей массы вылетел увесистый булыжник и с тупым хрустом впечатался в рахитичный затылок беглеца. Воришка, как подкошенный, свалился у подворотни к самым ногам Трайгрина, и толпа, злобно гудя, как растревоженное осиное гнездо, сомкнулась над жертвой.
И в это мгновение я увидел лицо Трайгрина, Предстоятеля Эрлика-из-Бездны; и на лице этом застыло выражение горячечно-похотливого блаженства. Так, наверное, должен был бы выглядеть сытый вампир над обескровленным телом - впрочем, "живых" вампиров я ни разу не видел (пока не видел), так что утверждать не берусь.
Но главное было не это. Главное было другое... В те страшные минуты я вдруг отчетливо понял: Трайгрин ЗНАЛ, что должно было случиться у подворотни; что, где и когда. Он чувствовал смерть заранее - и спешил туда, чтобы успеть впитать в себя все, что ее сопровождает. Да, теперь он питался "объедками" - но выбора у него не было.
...В тот раз Трайгрин как-то незаметно смешался с толпой и бесследно исчез.
На следующий день Таргил, словно повинуясь какому-то инстинкту, потащил меня на городское кладбище. И точно - в первой же похоронной процессии, неторопливо текущей сквозь покосившиеся кладбищенские ворота, мелькнуло безумное лицо Предстоятеля Эрлика, Зеницы Мрака.
Как это я сам не догадался, где его искать?!
Трайгрин шел вместе со всеми, и в то же время - как-то особняком. Потому что люди старательно сторонились его, даже наемные плакальщицы, даже могилокопатели, бросавшие на бывшего Предстоятеля косые взгляды: кто - злые, кто - испуганные. А на скорбно сморщившейся мордочке Трайгрина играла странная полуулыбка...
И снова он исчез в последний момент - как в землю канул! Не зарыли же его вместе с покойником?!.
Под вечер мы с Таргилом - Махиша идти, как обычно, отказался, а Гро и Эйнар искали Варну - вновь вернулись на кладбище, прихватив с собой кварту горячительного, и просидели в домике разговорчивого кладбищенского сторожа чуть ли не до утра, узнав все, что нас интересовало.
День мы отсыпались.
...И вот теперь пробираемся среди памятников по ночному кладбищу, медленно, но верно приближаясь к увлеченно жующему Трайгрину. Сторож с нами не пошел - не то чтобы он боялся Предстоятеля, но предпочитал держаться от него подальше. То ли юродивый, то ли и впрямь нечисть какая...
А так, кроме сторожа в его домике и нас с Трайгрином, на кладбище никого не было - исключая, разумеется, покойников.
Трайгрин упорно продолжал нас не замечать. Он настолько углубился в процесс поглощения пищи, что не видел и не слышал ничего вокруг. До тех пор, пока я и Таргил - переглянувшись и кивнув друг другу - одновременно не шагнули к нему с разных сторон и зависли над сидящим на могильной плите. Толстый коротышка вздрогнул, поспешно проглотил то, что было у него во рту, и поднял на нас глаза. Затуманенные глазки мелкого лавочника, недалекого плута, обжоры и пьяницы. Это не был пугающий взгляд Предстоятеля Эрлика, Зеницы Мрака!..
И, тем не менее, перед нами сидел Трайгрин - вернее, то, что от него осталось.
- Уходите отсюда, - с неуверенной угрозой произнес он, явно не узнавая нас.
Мы с Таргилом продолжали молчать.
- Уходите!
- взвизгнул Трайгрин.
- Или я призову мертвых, и они заберут вас к себе! Не вынуждайте меня делать это!..
Впервые в жизни я услышал такие странные, казалось бы, совершенно несовместимые интонации в одном голосе - грозные и одновременно жалобно-просительные.
- Ну-ну, попытайся, - сухо бросил Таргил.
Глаза Трайгрина неожиданно вспыхнули, Предстоятель Эрлика вскочил, сбрасывая с колен не землю остатки снеди - и, бормоча что-то невнятное, простер руки к ближайшей могиле. Я невольно взглянул в ту же сторону, и мне показалось, что земля совсем свежего холма начинает шевелиться, сдвигая с места массивное надгробие, и...
В следующее мгновение Трайгрин резко оттолкнул меня и кинулся бежать, ловко лавируя между памятниками. Мерзавец! Поймал, как детей, на старый трюк! Я, с моим опытом Мифотворца, мог бы проделать все это ничуть не хуже!
Додумывал я уже на бегу, тщетно пытаясь настичь юркого Трайгрина. Бегал бывший Предстоятель на удивление быстро. Хорошо, видать, поел, зар-раза!..
Я уже начал понемногу отставать, когда какая-то темная фигура рванулась наперерез беглецу, и коротышка растянулся на земле. Стоявший над ним Таргил чуть заметно улыбался.
- Мощный Перекресток, - пояснил он в ответ на мой недоуменный взгляд, как бы извиняясь за неожиданную резвость.
- И мне тоже отчасти подходит... Вернее, раньше бы подошел, - и горестно замолк.
Лежавший у его ног Трайгрин зашевелился, перевернулся на спину, и я встретился с его неожиданно осмысленным взглядом.
- А, Сарт, Таргил, - ухмыльнулся он с самым невинным видом.
- Так я и думал, что от вас не отделаешься. Ладно, пошли...
И легко вскочил на ноги.
Мы с Таргилом только пожали плечами - сказать было нечего - и все втроем двинулись к выходу с кладбища.
35
Вернувшись, мы обнаружили, что Варна уже на месте - но, когда я стал интересоваться у Гро и Эйнара, где и как они ее обнаружили, оба покраснели до корней волос и наотрез отказались отвечать. Сама же Варна только прыскала в ладонь и косилась на этих двух орлов, отчего те - особенно Гро - смущались еще больше. Так ничего от них и не добившись, я махнул рукой и бросил это гиблое дело.
Правда, по городу ползли упорные слухи об ужасном погроме в одном из лучших публичных домов, который (погром!) закончился жуткой оргией, и в конце совершенно ошалевшие девицы буквально изнасиловали погромщиков, не оказавших, впрочем, особого сопротивления.
И я их прекрасно понимал!..
Слухи ширились, обрастали подробностями, уже трудно было отличить хрупкую правду от завиральных домыслов пересказчиков - но я не сомневался, что без наших Мифотворцев это дело не обошлось. По-видимому, сплетни не сильно преувеличивали действительность, поскольку даже ко всему привычный Эйнар проглатывал язык, едва речь заходила об их похождениях - а чтобы смутить Эйнара, да еще до такой степени...
Даже его Ужас, завидя Варну, спешно ковылял в угол, виновато поглядывая на целомудренного Роа!
Но, главное, все были в сборе. И все мы знали, на что идем.
Знали?
Кое-кто, может, и знал.
А остальные только думали, что знали...
36
- ...Итак, теперь вы не хуже моего понимаете, какая угроза для нашего мира кроется в Доме... И не только для нашего, - Таргил выдержал паузу. И полагаю, вам ясно, что я боролся с Домом-на-Перекрестке, а не с вами, поскольку вы были лишь его... частями.
Трайгрин согласно кивнул, остальные по-прежнему мрачно молчали. Я мимо воли мельком взглянул на Лайну, до самых глаз закутавшуюся в тонкий шерстяной плед. Вот так, не видя ее теперешнего лица, можно на мгновение забыться и представить...
- Что ты предлагаешь?
- ворвался в мои мысли резкий голос Варны-Предстоящей.
- Дом-на-Перекрестке должен быть уничтожен.
- И это должны сделать мы?
- И это должны сделать мы.
- Комната Сарта, где был захоронен Авэк?
- Да.
- Допустим, нам удастся то, о чем ты говоришь... Что будет потом? это спросила Лайна.
- Для нас - Предстоятелей - потом не будет ничего. И самого "потом" тоже.
Я насторожился. Эта фраза мне очень не понравилась.
- Значит, Таргил-Предстоящий, даже ты не знаешь, что будет потом...
Это был не вопрос, а почти утверждение. Почти.
- Не знаю. Но предполагаю.
- Это уже кое-что. И что же ты предполагаешь, Хранитель Тайного знания?
Некоторое время Таргил не отвечал. Потом заговорил, и глух был его голос, глух и невесел.
